Психологических наук седьмая волна психологии
Скачать 4.87 Mb.
|
Литература 1. Андреева Г.М. Социальная психология. — М., 1999. 2. Андриенко Е.В. Социальная психология: Учебное пособие для студентов высших педагогических учебных заведений. /Под ред. В.А. Сластенина. — М., 2000. 3. Анисимов С.Ф. Мораль и поведение. — М.: Мысль, 1985. 4. Вульфов Б.З. Взаимодействие факторов социализации личности ребенка// Сотрудничество семьи, детских объединений и социальных педагогов в процессе социализации личности ребенка. - Челябинск, 1996. 5. Выготский Л.С. Педагогическая психология. / Под ред. В.В. Давыдова. — М.: Педагогика, 1991. 6. Кон И.С. Ребенок и общество. — М., 1988. 7. Королев С.Л. Ценностная направленность современной молодежи // Философия образования. — 2003. — № 6. 8. Кривов Ю.И. О месте понятия "социализация" в современной педагогике // Педагогика. — 2003. — №2. 9. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. — М.: Наука, 1984. 10. Мудрик А.В. Социальная педагогика: Учеб. для студ. пед. вузов. / Под ред. В.А. Сластенина. — М.: Издат. центр «Академия», 1999. ИДЕНТИЧНОСТЬ: ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ И СОВРЕМЕННЫЕ ТЕДЕНЦИИ Григорьева Е.В. (г.Псков) Идентичность в психологии понимается как переживание тождественности, определенности и целостности личности. Наряду с понятием «идентичность» используются такие, как «Я-концепция» (4, 15), «образ Я», «самосознание» (9), зачастую эти термины употребляются как синонимичные. Под самосознанием понимается совокупность и интеграция психических процессов, посредством которых человек осознает себя. В результате этого осознания человек получает ряд представлений о самом себе, целостная система всех этих представлений является образом Я личности. По мнению Шнейдер Л.Б. (15) оперирование термином «самосознание» в отечественной психологии соответствует термину «Я-концепция» в западной психологии, которая рассматривается как совокупность представлений человека о себе, включающая три составляющих: когнитивную – образ Я, представление человека о себе, основные характеристики мировосприятия (ролевые, статусные, психологические); эмоциональную – это отношение к себе, самооценка, которая отражает степень развития чувства самоуважения, ощущения собственной ценности и позитивного отношения ко всему, что входит в сферу Я; поведенческую – она определяет потенциальные поведенческие реакции человека, т.е. те конкретные действия, которые могут быть вызваны образом Я и самооценкой. В исследованиях личностной идентичности традиционно представлены три подхода (1): психоаналитическое направление (Э.Эриксон, Дж. Марсиа, А. Ваттерман), исследование идентичности в рамках символического интеракционизма (Дж. Мид, И. Гофман, Г. Фогельсон, Л. Краппман, Ю. Хабермас) и в когнитивно ориентированной психологии (Х. Тэджфел, Г. Брейкуэлл, Дж. Тэрнер). В зависимости от подхода идентичность понимается как структура эго, внутренняя, самосоздающаяся, динамическая организация потребностей, способностей, убеждений и индивидуальной истории (психоаналитическое направление); как способность человека воспринимать свое поведение и жизнь в целом как связное единое целое, единство двух аспектов «I» (выражает уникальность и неповторимость человеческого существа) и «me» (социально детерминированное существо, представитель общества в индивидууме) (символический интеракционизм); как когнитивная система, выполняющая роль регуляции поведения в соответствующих условиях (когнитивно ориентированная психология). Автор данной классификации И.В. Антонова (1) замечает, что будущее исследований идентичности лежит в сфере интеграции достижений различных теоретических ориентаций. Можно выделить еще один, четвертый подход к изучению проблемы идентичности – интегративный, представленный такими авторами как К. Уилбер (8, 14) и В.В. Козлов (6, 8). Несомненным достоинством данного подхода является то, что в его рамках авторы намечают «консолидацию множества школ и направлений в единое смысловое поле психологии», т.о. создается перспективное направление поиска выхода из хронического методологического кризиса психологии, некоторыми симптомами которого по мнению А.В. Юревича (17) являются а) отсутствие единой, общеразделяемой теории; б) разобщенность на психологические «империи», такие как когнитивизм, психоанализ, бихевиоризм и т.п., каждая из которых живет по своим собственным законам; в) расчлененность целостной личности на память, мышление, восприятие, внимание и другие психические функции. К. Уилбер (14) предлагает теорию спектра сознания, объединяющую различные уровни самоидентификации, самотождественности человека. Самотождественность и идентичность в данном случае мы будем рассматривать как синонимы. Уилбер говорит о том, что человек, отвечая на вопрос «Кто я?», объясняя, описывая или просто ощущая свое «я», проводит мысленную разграничительную линию через все поле своего опыта; все, что оказывается внутри этой границы, мы называем «я», все, что оказывается вне ее «не-я», т.е. наша самотождественность всецело зависит от того, где мы проведем эту линию. Уилбер объединяет и систематизирует различные виды самотождественности в теорию спектра сознания, состоящую из следующих уровней и соответствующих им форм терапии: уровень маски включает в себя противопоставление маски и тени и терминологии Юнга, формы психологической работы на этом уровне – обычное консультирование и поддерживающая терапия; уровень «эго» - оппозиция «эго»/ тело (психоанализ, психодрама, транзактный анализ, эгопсихология); организм в целом – противопоставление организма-среды (биоэнергетический анализ, роджерианская терапия, гештальт-терапия, экзистенциальный анализ, гуманистическая психология, логотерапия); уровень надличностных/ трансперсональных диапазонов (аналитическая психология Юнга, психосинтез Ассаджиоли); высший уровень – сознание единства, представлен религиозными школами (индуизм веданты, буддизм Махаяны и Ваджраяны, даосизм, эзотерический ислам, эзотерическое христианство, эзотерический иудаизм). В отечественной психологии интегративный подход к изучению идентичности личности представлен исследованиями В.В. Козлова, основателя школы интенсивных интегративных технологий. Козлов В.В. (7) понимает личность как «целостное представление человека о себе, глобальное поле смыслов самоидентификации индивидуального сознания с собой как психосоциально целостным существом». Внутри самой структуры личности можно выделить три подструктуры «Я-материальное», «Я-социальное», «Я-духовное». С этими подструктурами личность отождествляется, идентифицируется. Содержанием Я-материального является телесность, отношение к телу, вторичные материальные идентификации (пол, возраст). Я-социальное представлено понятием интегративный статус – то социальное положение, которым содержательно наполнено жизненное пространство и на которое направлена активность человека. Ядро Я-духовного – сакральные смыслы, которые касаются стрежневых проблем бытия: одиночество, проблема смысла жизни, экзистенциальной грусти, проблема смерти, проблема служения. Эти три подсистемы взаимосвязаны между собой, Я-идентификации отличаются по содержанию и по значимости и объему занимаемого пространства в структуре личности, какая-либо идентификация может затмить все остальные. Любая личность имеет качество неоспоримой индивидуальности за счет уникального сочетания «Я»-идентификаций. Многие психодуховные, личностные кризисы, психологические проблемы и стрессы связаны со степенью идентифицируемости с объектом. Традиция выделения в структуре личности двух компонентов - осознающего и осознаваемого – восходит к У. Джемсу (5), который выделял познаваемый элемент в сознании личности или эмпирическое «Я» и познающий элемент в нашем сознании, наше «я», то, что сознает, субъект, а не то, что является одним из осознаваемых объектов. Подобное представление мы можем найти у Орлова А.Б. , который выделяет сущность и личность как различные психические инстанции. «Главная характеристика личности – ее атрибутивность, главная особенность сущности – отсутствие каких-либо атрибутов. Личность живет в плане феноменов, существования, сущность неизменно пребывает в плане ноуменов, бытия» (11). Ложное самоотождествление мы имеем всякий раз, когда человек отождествляет себя с тем или иным личностным образованием, с той или иной социальной по происхождению и функции ролью, маской, личиной. Он как бы забывает о подлинном субъекте, игнорирует его, ставит знак тождества между собой и своей личностью. Сходные взгляды мы можем встретить и у Ассаджиоли (3), который выделяет я как центр чистого самосознания и объекты отождествления – тело, эмоции, желания, разум: «Над нами властвует все то, с чем мы себя идентифицируем. Мы можем контролировать все то, с чем мы себя не отождествляем». В рамках интегративного подхода можно обозначить идентичность как Я-осознающее в терминологии У.Джемса, В.Козлова; сущность в терминологии А.Б. Орлова, Г. Гурджиева, «центр чистого самосознания» у Р. Ассаджиоли, осознание «свидетеля» в трансперсональном диапазоне на пути к сознанию Единства сущего у К. Уилбера. Этим высшим уровням развития человеческого сознания отчасти противопоставляются, отчасти сливаются с ними и составляют единое целое, являются: эмпирическое я (материальное, социальное, духовное) (Джемс, Козлов); личность (Орлов); субличности (Ассаджиоли); уровни маски, эго и организма (К. Уилбер). Бинарность, дуализм, противопоставление субъекта и объекта – неотъемлемые характеристики западной техногенной цивилизации, которая наряду с небывалыми достижениями научно-технического прогресса вызвала к жизни ряд проблем, ставящих под угрозу само свое существование. Как отмечает Степин В.С. (13) среди таких проблем наряду с проблемой выживания в условиях непрерывного совершенствования оружия массового уничтожения и нарастанием экологического кризиса в глобальных масштабах есть «проблема сохранения человеческой личности человека как биосоциальной структуры в условиях растущих и всесторонних процессов отчуждения. Эту глобальную проблему иногда обозначают как современный антропологический кризис. Человек, усложняя свой мир, все чаще вызывает к жизни такие силы, которые он уже не контролирует и которые становятся чуждыми его природе. Чем больше он преобразует мир, тем в большей мере он порождает непредвиденные социальные факторы, которые начинают формировать структуры, радикально меняющие человеческую жизнь и, очевидно, ухудшающие ее». Сопоставляя факт наличия антропологического кризиса современности с доминирующим мировоззрением постмодернизма, превозносящим тотальное отрицание, противопоставляющим и предпочитающим поверхностность - глубине, явление - сущности, хаос - порядку, децентрацию – центрации, части над целым, рискнем предположить, что антропологический кризис есть не что иное, как кризис идентичности в массовом масштабе. Человек не может ответить на вопрос «Кто я такой?», он определяет себя через перечисление своих социальных ролей, субличностей при отсутствии их связующего звена, т.е. достигнутой зрелой идентичности, при невозможности доступа к состоянию свидетельствования, к я-осознающему. «В современном мире сборка трансцендентального «Я» совершенно не предполагается и принципиально невозможна… от традиционных форматов личности в результате разглассировки социальных паттернов остается лишь некая коллажная конструкция, некая иллюзия «я», в которой спрессованы потоки дискретных сюжетов, воспринятых через разрозненные информационные каналы» (7). Тотальная абсолютизация частей личности, их преобладание над целостностью и самотождественностью, что собственно является определением идентичности, есть характерные проявления кризиса идентичности, симптомами которого являются пониженное самоуважение и самооценка, диффузия временной перспективы (отсутствие восприятия своей жизни как единого целого, состоящего из прошлого, настоящего и будущего, отсутствие планов и целей), нарушения в трудовой деятельности и в межличностном общении, негативные эмоциональные проявления – явления, наблюдаемые повсеместно. Ложность идентификации, отождествление себя с частями, а не с целым, с периферией, а не с центром, с личностью, а не с сущностью породила целый симтомокомплекс в психике человека. Постмодернизм постулирует «смерть автора». Автор умирает в своем произведении, т.к. оно состоит из бесконечного количества интертекстуальных цитат. Постмодерну свойственная эклектичность, не выстраивание иерархии ценностей, а интертекстуальное цитирование всем всего. «До конца XIX в., когда существовали более стабильные и менее коммуникативные структуры, человек мог соотносить себя с ними. Но сегодня текст (человек) не может найти «гипертекст», ту книгу, страницей в которой он является. Он на самом деле является страницей, затерянной в целой огромной библиотеке. Утрата гипертекста – это утрата обобщения, предполагающего наличие некоего прочного фундамента, гиперзащиты» (2, с.55). Жестко отождествляя себя лишь с одной частью, ролью, маской, субличностью, мы утрачиваем «гиперзащиту», неосознанно провоцируем все то многообразие кризисов, которые в дальнейшем нам приходится преодолевать. В действительности кризис (возрастной, личностный, психодуховный, антропологический) один – это кризис идентичности, кризис отождествления и разотождествления. Начав считать себя кем-то таким-то и таким-то, мы тем самым создаем себе проблемы, приглашая хаос в свою жизнь, который может закончиться «смертью автора» как неадаптивной ложной самоидентификации эмпирического я. Человек затерялся в своих субличностях, масках, персонах, он забыл о своей истинной природе, потерял доступ к центру осознания, который вообще-то всегда был и есть при нем. Я-осознающее, наша подлинная идентичность и самотождественность, позволяет выбирать любые идентификации, делать их объектом свободного выбора. Теоретический анализ ознакомления с особенностями интерпретаций идентичности в отечественной и зарубежной психологии позволяет констатировать две тенденции в изучении идентичности: рационально-духовную (западную традицию) и метафизическую (восточную традицию). Пути преодоления антропологического кризиса видятся в синтезе этих направлений, в создании нового интегративного подхода, новой методологии в понимании человека. Литература
|
Похожие:
 | Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2007 – с | | Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2007 – с |
| Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2008 – с | | Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2007 – с |
| Седьмая волна психологии. Вып /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2009 – с | | Седьмая волна психологии. Вып /Сб под ред. Козлова В. В., Качановой Н. А.– Ярославль, Минск: мапн, ЯрГУ, 2008 –с. 180 |
| Седьмая волна психологии. Вып. 9/ Сб по материалам 11 Международной научно-практической конференции «Интегративная психология: теория... | | Седьмая волна психологии. Вып. /Сб под ред. Козлова В. В.– Ярославль: мапн, ЯрГУ, 2010 – 444 с |
| Атом психологических наук, доцентом кафедры психологии личности и общей психологии ргу е. В. Зинченко, кандидатом психологических... | | Рецензенты: доктор психологических наук Л. В. Куликов, кандидат психологических наук Ю. И. Филимоненко |
Разместите кнопку на своём сайте: