Скачать 3.75 Mb.
|
*С самого начала между мной и Александром установился молчаливый уговор не приставать друг к другу с расспросами. Мне не следовало интересоваться тем, о чем он не смог бы говорить из-за своих подписок о неразглашении и прочей гэбэшной мути. А он не задавал лишних вопросов, потому что мои ответы могли поставить его в двусмысленное положение - вдруг, к примеру, я оказалась бы китайской шпионкой... Так вполне можно было представить дело - у меня ведь даже не было внутреннего паспорта, а только фальшивый заграничный. Это положение не очень меня устраивало: мне многое хотелось про него выяснить. Видимо, его тоже разбирало любопытство. Но мы узнавали друг друга постепенно, на ощупь - информация поступала гомеопатическими дозами. Мне нравилось целовать его в щеки до того, как он превращался в зверя (я никак не решалась поцеловать его в губы, и это было странно, учитывая степень нашей близости). Впрочем, ласки длились недолго - от нескольких прикосновений начиналась трансформация, а дальше целоваться становилось невозможно. Столько веков поцелуй был для меня просто элементом внушения, а теперь я целовала сама, пускай и по-детски... В этом было что-то похожее на сон. Его лицо часто скрывала марлевая маска, и мне приходилось сдвигать ее в сторону. Однажды я не выдержала, дернула съехавшую маску за тесемку и сказала: - Может, ты не будешь ее надевать, когда мы с тобой общаемся? Ты что, Майкл Джексон? - Это из-за запаха, - сказал он. - Здесь специальный состав, который не пропускает запах. - А чем здесь пахнет? - удивилась я. Мы сидели у раскрытой двери на крышу (он избегал выходить из своего зеркального скворечника, опасаясь то ли снайперов, то ли съемки, то ли карающей молнии с неба). Запахов, если не считать еле заметного бензинового чада с улицы, я не ощущала. - Здесь пахнет всем на свете, - сказал он, наморщившись. - То есть? - удивилась я. Он посмотрел на мою белую кофточку и глубоко вдохнул через нос. - Вот эта кофта, - сказал он. - До тебя ее носила женщина средних лет, которая пользовалась самодельным одеколоном из египетского лотосового экстракта... Я понюхала свою кофточку. Она ничем не пахла. - Серьезно? - спросила я. - Я ее купила в "секонд-хэнд", вышивка понравилась. Он еще раз потянул в себя воздух. - Кроме того, она разводила экстракт поддельной водкой. Сивухи много. - Что ты говоришь такое? - растерялась я. - Хочется снять эту кофту и выкинуть... А что ты еще чувствуешь? Он повернулся к раздвинутой двери. - Ужасно пахнет бензином. От него просто голова раскалывается. Еще пахнет асфальтом, резиной, табачным дымом... Еще туалетом, человеческим потом, пивом, выпечкой, кофе, поп-корном, пылью, краской, лаком для ногтей, пончиками, газетной бумагой... Я могу долго перечислять. - А разве эти запахи не смешиваются? Он отрицательно покачал головой. - Скорей они обволакивают друг друга и вложены один в другой. Как письмо в конверте, которое лежит в кармане пальто, которое висит в шкафу, и так далее. Самое ужасное, узнаешь много такого, о чем совершенно не хотелось знать. Например, тебе дают бумагу на подпись, а ты чувствуешь, что вчера на ней лежал бутерброд с несвежей колбасой. Мало того, вдобавок еще и пот от руки, которая подала тебе эту бумагу, пахнет так, что ясно - в бумаге неправда... И так далее. - А почему это с тобой? - Обычное волчье обоняние. У меня оно часто сохраняется в человеческой фазе. Тяжело. Правда, спасает от многих вредных привычек. - Например? - Например, я не могу гашиш курить. А особенно кокаин нюхать. - Почему? - Потому что я по первой же дорожке могу сказать, сколько часов курьер вез его в жопе, пока добирался из Коломбо в Баку. Да чего там, я даже знаю, кто и сколько раз его в эту... - Не надо, - перебила я, - не продолжай. Я уже поняла. - И главное, не знаешь, когда навалится. Это непредсказуемо, как мигрень. - Бедный, - вздохнула я. - Какое наказание. - Ну не совсем наказание, - сказал он. - Кое-что мне очень даже нравится. Например, мне нравится, как пахнешь ты. Я смутилась. Телу лисы действительно свойствен еле заметный ароматный запах, но люди обыкновенно принимают его за духи. - А чем я пахну? - Даже не знаю... Горами, лунным светом. Весной. Цветами. Обманом. Но это не коварный обман, скорее насмешка. Мне ужасно нравится, как ты пахнешь. Я, кажется, мог всю жизнь вдыхать этот запах и все время находить в нем что-то новое. - Вот и славно, - сказала я. - Мне было очень неловко, когда ты заговорил про мою кофту. Больше я никогда ничего не буду покупать в "секонд-хэнд". - Ничего страшного, - сказал он. - Но я буду признателен, если ты ее снимешь. - Такой сильный запах? - Нет. Совсем слабый. Просто без кофты ты мне больше нравишься. Подумав, я сняла кофту через голову. - Сегодня ты без лифчиков, - засмеялся он. - Да, - сказала я. - Я читала, когда девушка идет к своему молодому человеку, с которым у нее что-то должно произойти... Ну, если она готова к тому, что это произойдет... То она его не надевает. Своего рода этикет. - Где ты такое читала? - спросил он. - В "Cosmopolitan". Слушай, я давно хотела спросить. Ничего, что у меня маленькая грудь? - Мне очень даже нравится, - сказал он. - Хочется долго-долго ее целовать. Мне показалось, что он говорит с усилием, словно у него сводит челюсти зевотой. Так обычно бывало перед самой трансформацией. Несмотря на его обнадеживающее заявление насчет "долго-долго целовать", до этого доходило редко. Впрочем, его горячий волчий язык... Но не буду переходить границы приличий, читатель ведь и сам все понимает. Не успел он снять с меня трусики, как все и случилось: сексуальное возбуждение включило таинственный механизм его метаморфозы. Прошло меньше минуты, и передо мной стоял жуткий и прекрасный зверь, в котором особенно поражал воображение инструмент любви. Мне каждый раз не верилось, что мой мешочек-симулякр действительно способен поглотить этот молот ведьм. Превращаясь в волка, Александр терял способность разговаривать. Но он понимал все, что слышал, - хотя, конечно, у меня не было гарантии, что его волчье понимание тождественно человеческому. Остававшихся у него коммуникативных способностей не хватало на передачу сложных движений души, но он мог ответить утвердительно или отрицательно. "Да" означал глухой короткий рык: - Р-р-р! А "нет" он передавал звуком, похожим на нечто среднее между воем и зевком: - У-у-у! Меня немного смешило это "у-у-у" - примерно так же скулит в жару собака, запертая хозяевами на балконе. Но я не стала говорить ему о своем наблюдении. Его руки делались похожи не на волчьи лапы, а скорее на фантастические конечности кинематографического марсианина. Я не могла поверить, что эти клешни способны на нежное прикосновение, хотя знала это по опыту. Поэтому, когда он положил их на кожу моего живота, мне, как всегда, стало не по себе. - Чего ты хочешь, серенький? - спросила я. - Мне лечь на бок? - У-у-у! - На животик? - У-у-у! - Встать на коленки? - Р-р-р! - Хорошо, только осторожно. Ладно? - Р-р-рррррр-р! Я была не до конца уверена, что это последнее "ррр" означало "да", а не просто "ррр", но тем не менее сделала то, что он просил. И тут же пожалела: он взял меня лапой за хвост. - Эй, - сказала я, - отпусти, волчище! - У-у-у! - Правда, отпусти, - повторила я жалобно. - У-у-у! И тут произошло то, чего я боялась больше всего, - он потянул меня за хвост. Не сильно, но достаточно ощутимо для того, чтобы мне вдруг вспомнился сикх из "Националя". А когда он дернул меня за хвост чуть резче, мне стало так стыдно за свою роль в судьбе этого человека, что я всхлипнула. Александр не дергал меня за хвост специально. Он просто держал его, причем довольно нежно. Но удары его бедер толкали мое тело вперед, и результат был таким же, как если бы он пытался выдрать хвост у меня из спины. Я напрягла все мышцы, но моих сил не хватало. С каждым рывком мою душу заливали волны непереносимого стыда. Но самым ужасным было то, что стыд не просто жег мое сердце, а смешивался в одно целое с удовольствием, которое я получала от происходящего. Это было нечто невообразимое - поистине по ту сторону добра и зла. Только теперь я поняла, в каких роковых безднах блуждал Де Сад, всегда казавшийся мне смешным и напыщенным. Нет, он вовсе не был нелеп - просто он не мог найти верных слов, чтобы передать природу своего кошмара. И я знала, почему - таких слов в человеческом языке не было. - Прекрати, - прошептала я сквозь слезы. - У-у-у! Но в душе я не знала, чего я хочу - чтобы он прекратил или чтобы продолжил. - Перестань, - повторила я, задыхаясь, - пожалуйста! - У-у-у! - Ты хочешь меня убить? - Р-р-р! Я больше не могла сдерживаться и зарыдала. Но это были слезы наслаждения, чудовищного, стыдного - и слишком захватывающего, чтобы от него можно было отказаться добровольно. Вскоре я потеряла представление о происходящем - возможно, и сознание тоже. Следующим, что я помню, был склонившийся надо мной Александр, уже в человеческой ипостаси. Он выглядел растерянным. - Я сделал тебе больно? Я кивнула. - Извини... - Обещай мне одну вещь, - прошептала я. - Обещай, что ты больше никогда не будешь дергать меня за хвост. Никогда, слышишь? - Слово офицера, - сказал он и положил ладонь на орденскую планку. - Тебе было плохо? - Мне было стыдно, - прошептала я. - Ты знаешь, я в жизни сделала много такого, о чем мне не хочется вспоминать. Я причинила много зла людям... Его лицо вдруг стало серьезным. - Не надо, - сказал он. - Прошу тебя, не надо. Не сейчас. |
![]() | «драматических обстоятельствах» в одном из московских парков. О срежиссированности этой акции свидетельствует милицейский протокол,... | ![]() | Большинство экспертов согласны, что интересна не сама эта рукопись, а тот метод |
![]() | Ими наполнена священная книга мусульман Коран. Они сказываются в символе веры, в принципах культа, в мифологии, заповедях, морали... | ![]() | Автор просит воспринимать их исключительно в этом качестве. Остальные совпадения |
![]() | Библии, который был тесно связан с повседневным деланием христианина, его религиозно-нравственным бытием в мире. Ежедневно звучащее... | ![]() | «История Государства Российского» (1801 г.) писал: «История в некотором смысле есть священная книга народов: главная и необходимая,... |
![]() | ![]() | «тридцать – мало, сорок – много». На черно-белом фото знаменитого американского фотографа Ричарда Аведона были представлены Марсель... | |
![]() | Бейджент Майкл, Ричард Лей, Генри Линкольн Священная кровь и Священный Грааль rar | ![]() | Перечислите известные нам события из жизни Богородицы (по данным Св. Предания и Св. Писания) |